Педагог Кирилл Арефьев: «Надо учить детей проигрывать»

Кирилл Арефьев — учитель начальных классов в ГБОУ Москвы «Школа № 158», победитель конкурса «Педагогический дебют 2015». Ведет блог в Telegram «Учитель по призванию» (более 20 тысяч подписчиков).

— Почему учитель? Да еще и начальных классов…

— Все произошло случайно. Я не знал, куда поступать после 9 класса. На семейном совете выбрали специальность менеджера. Но затем, уже учась, я с каждым днем все больше понимал, что мне она не подходит. А моя одноклассница поступила в педагогический колледже. В ее группе не было мальчиков. А ведь к мужскому полу, как мы знаем, в таких заведениях трепетное отношение. Как оно может не манить? Доверился и перевелся… за компанию.

Учась в колледже, я как будто не осознавал, что мне придется работать в школе. А на 4 курсе в Серпухове образовалась острая нехватка учителей, и нам, студентам, предложили подработать. Я согласился. И именно на практике осознал, что это действительно мое.

— Что совпало тогда с вашими представлениями о работе в школе, а что нет?

— Самое важное, когда приходишь в школу, ничего не ожидать. Я всегда говорю: «Если ваши ожидания не совпали с реальностью, то тут никто не виноват, это были ваши ожидания».

Я был юн и не готовил себя к трудным детям, беспокойным родителям... Уже в процессе набивал шишки, делал для себя выводы.

— В чем были основные трудности?

— Первый год работы в школе сам по себе трудный. Ты не до конца понимаешь, как выставлять оценки, взаимодействовать с родителями, детьми. Мне тогда было 19 лет, а моим ученикам — по восемь. Сейчас у меня есть друзья, которые старше меня на 10 лет, и этой разницы в возрасте мы абсолютно не чувствуем. Но ничто меня не напугало или отвернуло от профессии. Наоборот, была очень сильная поддержка от коллег, администрации школы.

— Но можете вспомнить хотя бы одну ту самую шишку, которую набили?

— Я сильно очаровывался родителями. Мне казалось, что они все меня очень любят и уважают. Но в какой-то момент у меня резко испортились отношения именно с той мамой, которая, как я думал, во мне души не чает. Не помню, в чем была проблема, просто с тех пор стараюсь не очаровываться. Хотя, разумеется, все равно ко всем родителям хорошо отношусь.

— А высшее образование вы получили?

— Я боялся, что мои поездки на сессию сильно скажутся на детях и учебном процессе. Но спустя четыре года работы пришло осознание, что высшее образование очень важно, и я поступил в педагогический университет. До сих пор считаю, что это нужно, но лично в моей истории колледж сыграл большую роль.

— С чего вы обычно начинаете знакомство с классом?

— Знакомимся мы еще на курсах будущего первоклассника. Так что 1 сентября для многих я уже не в новинку. На первом уроке я знакомлюсь с детьми при помощи интерактивных игр, рассказываю о школе и внутренних правилах. Но изучаем мы друг друга на протяжении всего 1 класса.

— Как вы относитесь к упомянутым курсам по подготовке к школе?

— Положительно. Но рекомендую записывать ребенка на курсы именно в офлайн-школу, а не в онлайн. Потому что важны не столько знания, сколько ощущение атмосферы, взаимодействие с учителями. Школа не должна стать для ребенка сюрпризом.

— Что обязательно должен уметь ребенок перед школой, на ваш взгляд?

— Дети сейчас приходят с абсолютно разным уровнем знаний. Есть ученики, которые вообще не знают ни букв, ни цифр. Их мало, но они есть. Конечно, лучше, когда ребенок к школе подготовлен. Так проще учителю, чего уж скрывать. И легче первокласснику войти в ритм и не отставать от других.

Изначально подготовленные дети более шустрые, способные. Они не только больше знают, но и проявляются активнее. В целом, перед школой ребенку следует знать буквы и хотя бы уметь читать по слогам.

— Почему?

— Программа построена так, что научить читать с нуля очень сложно. Азы все равно нужно знать. Также рекомендую в качестве подготовки к школе обводить разные элементы, учиться штриховке. Писать ребенка можно не учить, так как есть определенная методика, как ручку держать, с какой стороны начинать вести букву. Родители могут показать неправильный пример.

— Как помочь ребенку адаптироваться к школьной жизни?

— Если он ходит на курсы для будущего первоклассника, то у него уже есть представление, что его ожидает. Плюс ребят, которые посещали детский сад, тоже можно считать более-менее подготовленными в плане режимных моментов. Они знают, что нужно рано вставать, участвовать в занятиях. А тем, кто не ходил в садик в школе может быть сложно. Родителям таких детей я советую занимать их кружками, разными занятиями, чтобы те становились более усидчивыми и внимательными. Если не сделать этого и просто выдернуть ребенка из тепличной домашней обстановки, он испытает в школе огромный стресс. Учителю, когда в классе 30 человек, сложно подстраиваться под конкретные особенности ученика. Я эту ниточку в конце концов нахожу, но на это требуется время.

— Что делать, если первоклассник наотрез отказывается идти в школу?

— Я таких детей почти не встречал. На мой взгляд, ответственность здесь лежит на учителе. В 1 классе обучение должно строиться на игре. И важно суметь с первых дней заинтересовать всех детей. Для них это в любом случае что-то новое, необычное. Так что наша задача в том, чтобы увлечь их. Тогда и их дальнейшее обучение будет более успешным.

— А если у учителя не получилось заинтересовать? Не переводиться же сразу в другую школу…

— Почему? Ребенку вполне может не нравиться учитель, его манера преподавания. Это абсолютно нормально. Нужно прислушаться к ребенку, а не давить на него — раз пришел, то терпи, в 5 классе будут другие учителя. Не вижу ничего плохого в том, чтобы перевестись в другой класс или школу. Наоборот, чем раньше, тем лучше. Ведь пока коллектив не сформировался до конца, проще в него влиться. А может быть и такое, что проблема не в учителе, а в одноклассниках. Так что прежде, чем принимать решения, нужно поговорить с ребенком по душам.

— В 1 классе не принято ставить оценки… Но как же обратная связь? Вы обсуждаете с родителями первоклассников успеваемость их детей?

— Да. Я, например, в 1 классе проводил пять родительских собраний. То есть встречался с родителями чуть ли не каждые 2 месяца. Некоторые учителя крутили пальцем у виска. Но я считаю, что в 1 классе обратная связь важнее, чем в 3 или 4 классах. Там все идет по накатанной. А в 1 классе родители очень обеспокоены успеваемостью детей, и я честно рассказываю об успехах и неудачах, даю рекомендации. К концу года, с марта месяца, я уже ввожу первые оценки. Положительные и с разрешения родителей. Они очень мотивируют детей. Как показывает практика, все наклеечки и штампики ближе к Новому году детям надоедают.

— То есть один получает положительную оценку, а другой — ничего?

— Получается, так. Могу написать напутственные слова: «Постарайся», «Можешь лучше». В 1 классе ведь важно не отбить мотивацию у ребенка, поэтому я стараюсь замечать каждый сделанный шажочек. Допустим, ученик коряво писал букву «О», а теперь пишет все так же коряво, но чуть лучше. Я это обязательно отмечу.

— А был ли случай, когда обратная связь негативно повлияла на ребенка?

— Да, как раз в том классе, где я сейчас работаю. Я устно озвучивал отметки, которые дети получили бы во 2 классе. Одной ученице я сказал, что пока работа выполнена на тройку и нужно постараться. На следующий день ее мама попросила больше тройки дочке не ставить, потому что дома у ребенка была истерика, она называла себя троечницей. Я считаю, что морально готовить детей к оценкам — важно. И хочу максимально облегчить их переход от звездочек и смайликов к тройкам и другим отметкам.

— Но правильно ли озвучивать оценки при всем классе? Даже предположительные.

— Не вижу в этом ничего плохого. Дети пришли в школу. Это не какой-то парник, где для них созданы самые комфортные условия. Мне кажется, важно именно в этом возрасте показать, что такое критика, научить правильно ее воспринимать. Дети ведь вырастают, идут на работу. Не думаю, что начальник будет давать оценку их работе на ушко или где-нибудь за углом. Я ведь не пристыжаю детей, не сравниваю их успеваемость с другими, что вот, как тебе не стыдно, у Миши — пять, а у тебя — два. Я всегда стараюсь так подобрать слова, чтобы не обидеть и все равно приободрить. Бывает, что я фотографирую какие-то работы и вывожу на интерактивную доску, чтобы мы вместе разобрали ошибки. Разумеется, анонимно.

— Какая должна быть мотивация для хорошей учебы помимо положительных оценок?

— У учителя не так много инструментов, чтобы сохранять мотивацию детей. Все приедается. Поэтому здесь часто подключаются родители. Кто-то дарит телефоны, планшеты. Некоторые ребята рады и мороженому. Со своей стороны я стараюсь объяснить детям, когда они подрастают, что школа — это работа, на которую нельзя не ходить, а оценки — зарплата. Когда провожу конкурсы или марафоны, дарю подарочки от себя.

— Кстати про конкурсы. Это, по сути, тоже оценивание. Советуете ли вы начинать участвовать в них в 1 классе?

— Почему нет? Надо учить детей проигрывать. На веселых стартах первоклассники сильно расстраиваются, когда не занимают 1 место. Здесь важно сделать акцент на избитой, но важной фразе: «Главное — не победа, а участие». Знаю коллег, которые приходят и подливают масла в огонь: «Господи, что вы такие неспортивные? Не могли первое место занять? Позор школы». Такого точно нельзя допускать. Не победили — ничего страшного, будете дальше тренироваться. Помимо конкурсов в 1 классе есть и олимпиады, но их мало. И они не всем подходят: это все-таки уровень повышенной сложности. Однако я обычно рекомендую участвовать.

— Домашние задания — отдельная боль детей и родителей. Нужно ли помогать ребенку в начальной школе с домашкой?

— Все воспринимают «помогать» очень по-разному. Кто-то думает, что нужно взять руку ребенка и начать писать за него. Но гораздо лучше, если он сначала сам сделает домашние задания, а потом принесет их на проверку. Родитель в свою очередь укажет на ошибки, после чего ребенок опять же сам их исправит. Помогать — это не делать за детей, а проверять, контролировать, что-то объяснять. Чем больше внимания родители уделяют домашним заданиям, тем более успешен будет их же ребенок. Со временем, как правило, дети привыкают и уже берут эту ответственность на себя.

— Вам важно, чтобы родители проверяли не только наличие выполненных домашних заданий, но и качество?

— Важно. Есть мнение, что это задача учителя. Но, к сожалению, урок длиною 40 минут не предполагает тщательной проверки домашнего задания. Часто приходится ставить оценки по факту: есть работа или нет ее, правильно или неправильно она сделана. А разобрать и исправить ошибки, что важно, мы не всегда успеваем. Здорово, когда дети это делают дома с родителями.

— Насколько важно найти себе друга уже в 1 классе?

— У меня, например, не осталось никаких друзей из школы. Возможно, конечно, проблема во мне. С каждым по чуть-чуть общались, и я от этого не страдал. Все дети разные. Не считаю правильным заставлять не очень открытого ребенка с кем-то дружить. Я работаю над тем, чтобы в классе всегда была дружелюбная атмосфера, чтобы детям самим хотелось общаться, что-то вместе делать. В общие игры я стараюсь вовлекать всех. Даже тех, кто не хочет.

— Часто ли возникают конфликты? Как вы их решаете?

— Возникают, возникали и будут возникать. Пока ребята маленькие — я вмешиваюсь. Стараюсь понять причину, наладить их взаимоотношения. Если вовремя конфликт не разрешить, он может превратиться в буллинг, которого сейчас в школе много.

В моем втором выпуске учился мальчик, которого класс не принимал, не любил. Он отличался от других, мало коммуницировал. Если играл в игры, то по каким-то своим правилам, которые другие не понимали. На своей волне. В конце 4 класса мама сказала, что они больше не смогут учиться с этим коллективом.

— А почему она сразу не перевела его в другую школу? Вы нравились как учитель?

— Наверное, да. Когда я был с ними, старался регулировать эти моменты. Хулиганы меня побаивались. Но, когда я несколько раз уезжал на сессию, там творилось непонятно что. В сложившейся ситуации я с себя ответственности не снимаю. Может, я что-то неправильно делал, что-то не заметил. Мне есть над чем задуматься. Я знаю, что в новой школе у него прекрасные взаимоотношения с классом, все хорошо.

— Между родителями возникают конфликты?

— Могут возникать недопонимания, споры: «Давайте поедем в музей», «Нет, мы не хотим, давайте в кино», «Ой нет, мы на этом мультике были, давайте на пикник». Потом мне сообщают, что по вопросу поездки не удалось прийти к консенсусу. Стараюсь решать эти недопонимания на собраниях.

Конечно, все мы люди. Кто-то кому-то завидует: «У Маши две «пятерки», у моей Даши одна, ее почему-то не замечают». Тут вопросы больше задают мне, почему, скажем, я Машу замечаю, а Дашу якобы нет.

— Этим летом вы были вожатым в школьном лагере…

— Это интересная возможность попробовать себя в другой роли. Вообще в разных школах у учителей-вожатых разные функции. У одного —организационные: отвести, накормить; а у другого — непосредственная работа с детьми: рисовать плакаты, учить танцы. Я делал второе.

— И какие впечатления?

— Разные. Казалось бы, к концу учебного года уже настолько нет сил петь, танцевать… Но в лагере открывается какое-то последнее дыхание, когда ты выжимаешь из себя все, что еще осталось. Не могу сказать, что делал это с большим энтузиазмом.

— Как бы вы вообще оценили эту систему в России: что стоило бы изменить в организации школьных лагерей?

— Главное, чтобы была интересная детям программа. Я могу сравнить школьный лагерь в Москве и Подмосковье. В той школе, в которой я сейчас работаю, все построено действительно интересно. Много игр, мастер-классов. В Подмосковье все было намного скучнее. Даже был тихий час. Дети спали в кабинетах на раскладушках.

— Какая она — обратная сторона лагеря: чего не видят и не знают родители?

— Для родителей все было довольно открыто, прозрачно. В специальном чате каждый час-два публиковались новости. Вообще дети, конечно, ведут себя абсолютно по-другому. И учителям приходится перестраиваться: то, чего не допустили бы в учебное время, допускаем в лагере. Например, где я обычно потребовал бы тишины, я этого не делал: понимал, что у детей каникулы, они должны веселиться и отдыхать.