Сегодня в России отмечают День отца. «Литтлван» поздравляет всех пап, папочек и папуль и вспоминает выпуск «Родительского клуба Littleone» 2021 года [1], герои которого — психотерапевт Александр Ройтман, мануальный терапевт Сергей Павлов и пенсионер из Канады Брюс М. — рассказали, что чувствуют мужчины, ставшие отцами после 50.
«Я бы хотел стать отцом снова...»
Александр Ройтман (58 лет), отец Юнны (30 лет), Мишель (8 лет), Давида (18 лет), Рона (17 лет), Тимура (12 лет): «Юся родилась, когда мне было 29 лет. Я тогда очень волновался, думал о своей готовности. У меня было много неопределенности и предвкушение неизвестного. Когда родился Давид — он был первый ребенок во втором браке — эти чувства нахлынули на меня снова. С Юнной я переживал о том, как воспитывать девочку. А с Давидом задавал себе вопрос: «С девочками уже все понятно, а как с мальчиками?».
А вот в мои 50+, когда родились Тим и Мишель, у меня не было никаких сомнений в своей отцовской компетентности. Я даже не волновался на тему: «Смогу ли? Уместно ли? Здоровый ребенок родится или больной?». Тим и Мишель добавили во мне принятия. И тут вопрос не только в том, что мне было за 50, а в поддержке жены Маши. К примеру, на днях я говорю ей: «Давиду нужно как-то помочь, нанять репетитора, он английский сдал плохо», а она отвечает: «Отстань от Давида! Пусть будет счастлив, а остальное неважно». И я думаю — ничего себе, медалистка, амбициозная особа, откуда она это взяла? А Маша говорит: «Помню, мы лежали с Давидом в больнице, и я легко и просто поняла, что ничего не важно, лишь бы был счастлив и здоров». И эта тема сейчас в нас обоих, и она касается всех детей — к старшим она пришла через младших.
Знаю точно: будь на месте Машки другая женщина, у меня не было бы больше двух детей. А рядом с ней можно представить и 4, и 5, и 7, и 9. У нас в семье огромное количество любви! Конечно, что-то мы умеем, что-то — нет, в чем-то преуспеваем, в чем-то — не очень. Дети, когда приходят в семью, меняют нас всех. Но это изменения, которые сложно отследить и оценить.
С Мишель отдельная история — она поздняя девочка, последний ребенок. Она родилась в мои 52, и у нас с ней особенные отношения. Когда я сравниваю, как я проживал свое отцовство с Юсей и Мишель, понимаю: на взросление старшей наложился тяжелейший развод, отсутствие моего опыта. С Мишель все иначе. Есть что-то драматическое в том, что я не мог и не могу дать старшим детям все, что у меня есть. Юне и Рону я уже хочу передать свой опыт, свои связи, но они не берут, не хотят, не могут. По разным причинам. Рон говорит: «Папа, притормози, ты меня торопишь». Юся не знает, как можно взять мой опыт и применить его к себе. А с Мишель все это происходит само собой, в понятной и доверительной фазе.
При этом я иногда ловлю Машу на том, что она норовит одеть дочке на ручку какой-то браслет с номером телефона, куда-то ее не отпускает… И при том, что за спиной Мишель трое братьев, которые при первом удобном случае бегут разбираться с ее обидчиками. Мишель, как самая маленькая, подвержена всеобщему воспитанию, и я вижу, что Маша за нее волнуется больше, чем за сыновей. А у меня такого как раз нет.
Мне 58 лет, и я бы хотел стать отцом снова. Но Маша против: «У меня комплект!». Хотя компромисс возможен. Недавно Маша говорит: «В нашем доме так много любви, что мне жалко ее растрачивать, давай кого-то усыновим!». Я не против и двух, и трех усыновленных детей. Но Рон, которому сейчас исполнится 18, сказал: «Нам хватит тех, кто у нас есть — нам пока достаточно и детей, и кошек». И мы с женой послушали его, как достойного члена нашей команды. Хотя насчет новой кошки Маша не согласна с Роном. Насчет кошки она может и поспорить!».
«В 50 есть опыт, как координировать время и пространство»
Сергей Павлов (55 лет), отец Анны (25 лет), Полины (21 год), Насти (9 лет), Марии (8 лет), Ксении, (4 года), Софии (7 месяцев): «Первый раз я стал папой в 30 лет. Когда мы с женой ждали первого ребенка, страха и смятения не было, скорее — ожидание чего-то нового. Родилась дочка, я начал быстро вникать в процесс.
Две старшие дочки уже ходили в школу, когда моя вторая жена забеременела. У меня не было переживаний технического характера — как проходит беременность и роды, я знал. Напрягало ощущение новизны: другая жена, другая жизнь. Во втором браке я стал отцом Насти в 46 лет. Дальше родилась Маша, к моим 50 появилась Ксения, а София — в 55!
Когда тебе 30 или 35, ты повеселее, пошустрее, у тебя больше возможностей. К 50 усталость накапливается быстрее, здоровье уже где-то западает. Но зато в 50 есть опыт, как координировать время и пространство. Ты уже понимаешь, в чем приоритеты, и делаешь то, что важнее и главнее прямо сейчас. Например, сейчас я дома готовлю, и все с этим согласны, потому что это быстрее, вкуснее и качественнее.
Но отмечу, когда получаются девочки, тебе многое становится понятным. Ты уже знаешь, как с ними жить, как их мыть, как их одевать, как их утешать. Конечно, они все разные. Ты живешь в компании все новых людей, и каждый день приходится подстраиваться, перестраиваться, приспосабливаться в связи с ежедневным их взрослением. Еще я научился игнорировать какие-то вещи и уходить внутрь себя, чтоб потом, набравшись ресурса и выйдя из тени, заново быть осознанным папой с каждой из дочерей.
Основные сложности — недостаток времени для общения с каждой отдельной дочкой. Поэтому мне стало важно уметь налаживать кооперацию — где-то перекладываешь обязанности на старших, где-то кооперируешь старших и младших.
Адаптироваться к своему позднему отцовству мне некогда — я этим живу. И мой девиз: «Мне нужно еще много лет быть здоровым и работать, чтобы поднять всех моих девчонок!». Я понимаю, что до 75–80 должен быть в активной форме, никто за меня этого не сделает, никаких поблажек себе я давать в этом не могу.
Как я чувствую себя в родительском сообществе, которое моложе? Помню, был на прогулке — двое дочерей в песочнице, третья в коляске. И я говорю одной дочке: «Помогите малышу посыпать песочек!». И мама этого малыша с ужасом спрашивает: «Это все ваши? У вас их трое?». Я говорю: «Все наши! Шестеро!». Для многих это шок: и то, что шестеро, и то, что мне 55. Вообще-то я чувствую себя ветераном прожитых дел и действий.
Позднее отцовство — оно не запоздалое, оно случилось — как случилось. От моей жены зависит очень много, у нее огромная энергия, без которой я бы не справился. Позднее отцовство — как второй брак: думаешь, как сделать лучше, что сейчас, а что потом. И я вижу, что у многих возникает зависть — ты уже немолодой, а у тебя столько детей. В детском саду мне говорят: «Какой вы герой, Сергей Васильевич!».
Во время второго брака и «поздних» дочек, у меня начались проблемы с реализацией самого себя. Мне приходится поддерживать жену не только как женщину, но и как работника — мне важен ее карьерный рост, ее бизнес… И я сам погрузился в детей, в их образование, экскурсии, музеи, прогулки. Мне бы хотелось больше проводить времени вместе с женой, и иметь шанс и самому развиваться, но я понимаю, что сейчас вот так: один из нас все время находится на посту и «кует металл».
«Сейчас я не вижу много проблем из-за разницы в возрасте у мамы и папы
Брюс М., живет в Канаде (64 года), отец Анастасии (2,5 года) и Стефании (34 года): «Впервые я стал отцом в 30 лет. Я очень волновался: моя первая жена не хотела иметь детей. Новость о ребенке стала для нас неожиданностью, но она меня осчастливила.
Второй раз я женился, когда мне было около 60 лет. Я был готов к беременности второй жены, мы планировали ребенка и с нетерпением его ждали. Но я немного беспокоился из-за своего возраста: вдруг что-то случится, и я вскоре умру. А потом я подумал о других семьях: многие молодые пары женятся, рожают детей и затем разводятся, расстаются по разным причинам…
Сейчас я не вижу много проблем из-за разницы в возрасте у мамы и папы. Скорее у нас с женой больше проблем из-за культурных различий в подходе к воспитанию между Канадой и Россией. Да и для меня нет большой разницы, 30 лет мне или 60. Возможно, в будущем Анастасии станет сложно, когда она поймет, что у большинства детей родители значительно моложе, но я не очень беспокоюсь из-за этого. Я не думаю, что выгляжу на свой возраст, и не веду себя в соответствии с ним. Если я буду продолжать активный образ жизни, то возраст останется всего лишь цифрой. Правда, недавно я перенес операцию на колене и столкнулся с физическими проблемами: мне было несколько дней довольно сложно поднимать дочку, носить ее по лестнице.
С первой дочерью я, в итоге, стал отцом-одиночкой — сам воспитывал с ее 2 лет. А еще делал карьеру. Плюс у меня были хобби: фигурное катание и хоккей. Поэтому тогда для меня отцовство — грамотный тайм-менеджмент: мне было важно знать, что я не трачу слишком много времени на работу или другие вещи, находить баланс между всем этим. Сейчас одна из сложностей для меня как раз — это растить ребенка вдвоем. С первой дочерью было просто: я принимал решение, мне не нужно было ни с кем его обсуждать, слушать чье-то мнения. Я делал то, что считал наилучшим. Сейчас в воспитании ребенка гораздо больше компромиссов — у меня с женой Анной разные подходы. Все не всегда происходит так, как мне бы хотелось. Но Анастасия здорова, умна, развита, счастлива. Очевидно, что-то мы делаем с Анной правильно. Мои принципы в вопросе воспитания детей с Анастасией те же, что были со Стефанией. Я предпочитаю ставить ребенку четкие границы: важно, чтобы он понимал, что допустимо, а что — нет. Но в пределах этих границ я позволяю дочке исследовать, искать свои пути. И кстати в этом мы с Анной единодушны. Но все-таки за 30 лет многое изменилось в плане технологий, подходов к воспитанию. И поэтому в этом смысле в отцовстве тогда и сейчас есть разница! Это все для меня — новый опыт.
С первой дочкой мне казалось, что 30 лет для отцовства — идеальный возраст. Я видел очень юных родителей, фактически еще подростков. Им было 17–19 лет. И мне казалось, что в их возрасте невероятно сложно растить ребенка и пытаться построить карьеру, состояться. А в 30 лет это проще. Сейчас мне тоже кажется, что у меня идеальный возраст, чтобы воспитывать ребенка. Я знаю, как это делать, я уверен в себе. Я не беспокоюсь о деньгах и работе. Я просто провожу время с ребенком, ценю каждый момент.
Стать отцом в моем возрасте — безусловно огромная радость для меня. Если бы мне еще 10 лет назад сказали, что в будущем я женюсь на русской женщине и снова стану отцом, я бы счел это безумием. Но это случилось и у меня нет никаких сожалений. Я люблю проводить время с дочерью, и кто знает, может у нас будет еще один малыш».
