Стратегии обидчиков: как детские травмы заставляют людей ранить близких?

Нужно ли прощать тех, кто причиняет боль? Как справиться с обидой и примириться с другими и собой? Психотерапевт Джанис Спринг в книге «Смелость прощать и свобода этого не делать» помогает разобраться в противоречивых чувствах, освободиться от ненависти к обидчику и простить, если мы к этому готовы. А еще рассказывает, как детские раны влияют на то, что говорят и делают взрослые люди в отношениях с нами. Например, близкие и члены семьи. С разрешения издательства МИФ делимся мыслями об этом и примерами из книги.

Фото: Pixel-Shot, stock.adobe

5 ситуаций, ставших причиной поведения обидчиков

У любого человека есть «базовые эмоциональные потребности», которые нужно удовлетворить, чтобы его личность сформировалась здоровой и уравновешенной. Когда эти потребности игнорируются, у нас складывается искаженное восприятие себя, окружающего мира и других людей. Человек, который вас обидел, скорее всего, также перенес во взрослую жизнь и в отношения с вами свои деструктивные мысли и чувства.

Те, кто был лишен возможности удовлетворить базовые потребности, обычно реагирует одним из трех способов: капитуляция, избегание или сверхкомпенсация. Все они, как правило, начинаются как здоровые стратегии поведения, которые помогают человеку выжить и адаптироваться к токсичной обстановке. Но со временем эти стратегии могут стать нерабочими и деструктивными.

Безопасная привязанность к другим — одна из таких эмоциональных потребностей. Всем нам необходимы единение с другими людьми и чувства, которые оно дает: стабильность, безопасность, принятие, забота, эмпатия, уважение. Но обидчику во взрослом возрасте будет тяжело сформировать прочные, долговременные связи с другими людьми, если он пережил какую-либо из травматических ситуаций ниже:

— покинутость;

— недоверие и абьюз;

— эмоциональная депривация;

— ощущение собственной неполноценности;

— социальная изоляция.

Рассмотрим на примерах, как они влияют на модели поведения людей.

Покинутость

Если обидевшего вас человека родители бросили физически или эмоционально, вероятно, он будет вести себя в соответствии с одним из трех паттернов.

Капитулирует перед своим ожиданием, что его бросят. Он станет цепляться за вас и собственнически ревновать, будучи не уверен в вашей любви. Либо уйдет в другие, более токсичные и абьюзивные отношения, если с вами почувствует себя в безопасности.
Станет избегать разрыва отношений и не будет сближаться ни с кем, в том числе с вами, какими бы заботливыми и преданными вы ни были.
Будет сверхкомпенсировать травму, отдаляясь от вас и отрицая свою потребность в близком общении либо подвергая вас тому же абьюзу, который испытал когда-то сам.

Рассмотрим на примере пары Мэтта и Джуди. Обоих в детстве бросили родители, но они усвоили разные паттерны, которыми руководствовались во взрослом возрасте. Мэтт сверхкомпенсировал свой недостаток единения с другими: он делал все, чтобы его жена чувствовала себя такой же бесполезной и ненужной, каким он ощущал себя в детстве. Джуди капитулировала и терпела партнера. Он отрицал потребность в семье, а она отчаянно ее хотела.

Когда Джуди была беременна первым ребенком, то сильно обеспокоилась поведением Мэтта. На приеме у врача он дремал, а после флиртовал с медсестрой. Джуди места себе не находила, размышляя: «Что со мной не так? Чем я не устраиваю его?» Некоторые ответы она нашла, когда заглянула в его прошлое.

«Отец Мэтта — алкоголик, — рассказала она. — Мать бросила его через месяц после рождения. Мэтт делает все возможное, чтобы оттолкнуть меня, но он не такой равнодушный, каким пытается выглядеть. Ему просто страшно поверить в то, что два человека могут любить друг друга и быть верными и заботливыми».

Джуди понимала, какие мучения ее муж пережил в прошлом, и очень сочувствовала Мэтту. Но еще она знала, что не является его психолог, и больше не хотела позволять ему влиять на ее самооценку. В итоге Джуди приняла Мэтта и его поведение, не возлагая вину на себя. Спустя шесть месяцев после рождения ребенка она решила развестись. Она поняла, что принятие не требует примирения.

Недоверие и абьюз

Если обидчика подвергали физическому или моральному насилию, он может прийти к убеждению, что отношения опасны и непредсказуемы, что личные границы всегда нарушаются, и в итоге будет относиться ко всем, в том числе и к вам, с недоверием. Вот какие модели поведения он может выбрать.

Если обидчик капитулирует перед детскими паттернами, его будет тянуть к агрессорам, к ощущениям, которые ему до боли знакомы.
Избегая абьюза, он будет всегда настороже и никого к себе не подпустит. Или он может закрывать глаза на травму, которую ему причинили.
Кто-то сверхкомпенсирует аналогичные детские травмы, взяв пример с человека, который его обижал. Он будет обращаться с близкими точно так же. Испытывая отвращение к чужой уязвимости, которая так напоминает его собственную, обидчик нацелится на того, кому нужна его любовь или одобрение. Травмы из детства могут спровоцировать искаженное чувство собственной важности, что в его глазах будет равносильно разрешению причинять людям тот же вред, который когда-то причинили ему.

В 42 года Питер следовал модели сверхкомпенсации, пока не осознал тот вред, который причинял себе и своим детям-подросткам. В детстве он пострадал от отца, отличавшегося взрывным темпераментом. Сам став родителем, он повторял этот паттерн, сначала замыкаясь в неприступном молчании, а затем внезапно срываясь на сыновьях в ресторанах и других общественных местах.

«Когда они отказались провести со мной День благодарения, я наконец очнулся и понял, каким был тираном: я унижал и запугивал их, — говорил Питер. — Мой отец поступал со мной точно так же, а с ним так обращался его отчим. Было страшно, но при этом поразительно увидеть, как все взаимосвязано».

Фото: Lightfieldstudiosprod, Dreamstime

Увидев эти семейные закономерности, Питер смог отказаться от мысли, что отец нападал на него, потому что он того заслуживал. Напоминая себе, что его отец тоже в детстве подвергался абьюзу, Питер стал чувствовать себя менее эмоционально разбитым. Это помогло ему принять родителя таким, каким тот был, — человеком со своими недостатками, раненным в детстве. Вооружившись этим знанием, Питер стал работать над тем, чтобы вернуть доверие детей и наладить общение с отцом — не близкое, но такое, которое устроило бы его. Питер усвоил, что не обязан следовать нездоровым паттернам.

«Насилие закончится здесь, на мне, — решил он. — Я не стану передавать его следующему поколению».

Эмоциональная депривация

Если обидчик рос без должной заботы (тепла и внимания), без эмпатии (возможности поделиться своими чувствами) или защиты (наставничества и руководства), во взрослую жизнь он может перенести ощущение одиночества и разобщенности.

Если в детстве его не ценили, а обращались как с игрушкой, призванной развлекать нарциссических родителей, то этот человек может чувствовать, что он недополучил любви. Он захочет, чтобы вы компенсировали ему то, чего у него не было в детстве. Во взрослом возрасте он может действовать по-разному.

Капитулируя перед прошлым, обидчик станет искать партнера, который будет таким же холодным и отстраненным, как и его родители. Это позволит ему чувствовать себя таким же нелюбимым, как в детстве.
Пытаясь избежать прошлой травмы, человек отдалится от вас, лишь бы его не обидели снова.
При сверхкомпенсации он выберет один из трех путей:
— зациклиться на своих желаниях и тратить непомерные суммы на материальные блага, чтобы компенсировать человеческое участие;
— считать, что именно вы обязаны о нем заботиться, а каждое отсутствие помощи или поддержки воспринимать как смертельную обиду;
— маниакально требовать вашей любви и внимания, чтобы компенсировать пережитое в детстве.

Ощущение собственной неполноценности

Обидчика могли травмировать родители, которые унижали его или критиковали сверх меры. В результате он чувствовал себя ненужным и нелюбимым. Например, в детстве его могли сравнивать с братом или сестрой не в его пользу, из-за чего он чувствовал себя «не таким». Во взрослом возрасте он может по-прежнему стыдиться самого себя и бояться, что кто-то заметит его неполноценность. Такой человек может считать свои недостатки как внутренними («Я скучный, я глупый»), так и внешними («Что с меня взять; я асоциален»). Если он в состоянии передать свои чувства, то может сказать: «Знай ты меня по-настоящему, ты бы вряд ли захотел со мной общаться».

Человек, который вырос в таком осуждении, следует нескольким деструктивным паттернам.

Он может капитулировать перед критикой, что укрепит его негативное восприятие себя. Такие люди вряд ли причинят вам вред, но их неуверенность в себе может действовать на нервы.
Те, кто уходит в избегание, подавляя свои истинные мысли и чувства, чтобы спрятаться от вашей критики, тоже вряд ли вас обидят.
Стоит опасаться тех, кто сверхкомпенсирует ощущение своей ущербности, проецируя свою хрупкость и неуверенность на других. Вероятно, что этот человек попытается командовать вами, чтобы вы чувствовали себя глупыми, неспособными и никчемными. Поступая нагло и заносчиво, он может создавать видимость совершенства, прячась за жестким, агрессивным фасадом, лишь бы кто-то не узнал его по-настоящему.

Например, Лоис следовала модели капитуляции. Родители девушки всегда говорили, что мозги в семье достались только ее брату. По сравнению с ним она чувствовала себя глупой. В колледже Лоис училась лучше, потому что убивалась ради хороших оценок, пока брат пропускал уроки. Но даже сегодня ее родители считают, что у дочери способностей намного меньше. И печальнее всего, что она в какой-то степени им верит.

Социальная изоляция

Человек, которого в детстве унижали по причине финансового положения семьи или расы, может расти с тревожностью и теряться при общении с другими. Будучи взрослым, он может следовать нескольким поведенческим паттернам.

Те, кто капитулирует перед воспоминаниями о том, как их отвергали, действительно считают себя «плохими» и будут вести себя кротко.
Избегающие уклоняются от чьего-либо общества.
Те, кто сверхкомпенсирует, пытаются быть настолько безупречными и идеальными во всем, что никто не знает, в чем их упрекнуть. Или они могут всеми силами привлекать к себе внимание, а затем поворачиваться спиной к другим (потому что подсознательно ждут того же от них) и высмеивать их так же, как когда-то высмеивали их самих.

Например, Кэрол было непросто жить с абьюзом мужа. Отец Джона ушел из семьи, когда ему было два года. Его мать вышла за породистого бостонца по имени Рэндалл. Джон очень хотел влиться в новую семью, но сводные братья относились к нему как к человеку второго сорта. Одноклассники безжалостно потешались над его неблагозвучной фамилией.

А сам Джон свысока общался с женой, это ее беспокоило. Но она осталась с ним, потому что он признавал свои проблемы. Муж говорил ей: «Я всю жизнь хотел, чтобы меня принимали таким, какой я есть. Иногда я поступаю глупо или по-детски, просто чтобы добиться внимания, даже если оно негативное. Иногда я высмеиваю тебя, когда мы собираемся вместе с друзьями, потому что чувствую себя неуверенно. Я стараюсь быть забавным, надеясь, что люди меня полюбят. Но потом я увлекаюсь и говорю всякие нелепости. Не знаю, как вести себя с другими».

Жизнь с Джоном напоминала проживание в зоне боевых действий. Что помогало Кэрол принять его и сохранить свое достоинство и самооценку, так это понимание, что Джон уже был психологически травмированным, когда вступал в отношения с ней, и его проблемы не начинались и не заканчивались на ней. То, что Джон также это понимал, делало прощение возможным.

Пытаясь разобраться в поведении обидчика, вы можете заглянуть в его прошлое и поразмышлять о важных эпизодах его детства. Даже если вы ничего не знаете о его прошлом, может быть полезно подумать о том, чего он был лишен. Например, чтобы напомнить себе, что сейчас и всегда этот человек жил своей, отдельной от вас жизнью.

По материалам книги «Смелость прощать и свобода этого не делать».