«Очень важно, чтобы родители понимали: школа — это не семья»

Я работаю учителем начальных классов уж более 10 лет. Работу свою люблю. Насколько я хороший учитель, судить, конечно, не мне. Но я стараюсь.

Очень часто родители первоклассников настойчиво просят взять в один класс детей, которые вместе ходили в садик и «очень дружат». Я пытаюсь отговорить. Это история не про переживания ребенка, а про беспокойство его родителей.

Часто именно такие друзья начинают конфликты в классе, в том числе между собой. А потом те же мамы просят о переводе в другой класс, жалуясь, что «не думали, что этот ребенок и его родители такие неадекватные». Поверьте, дети легко найдут себе друзей в новом коллективе.

Современные дети даже в первом классе сегодня намного взрослее, чем пять лет назад. Ребенок может на замечание ответить: «Вы не имеете права!» или «Я пожалуюсь, и моя мама вас уволит!». Нет, я не считаю это невоспитанным поведением. Ребенку надо объяснять, какое поведение постороннего взрослого по отношению к нему допустимо. И я призываю родителей говорить о школе и учителях при своих детях так, как они хотели бы, чтобы говорили о них. Помните — все, что ребенок услышит от вас, он может рассказать своим одноклассникам и друзьям. А учителю ответит в той манере, в которой отвечаете вы. Например, если поступает жалоба, что мальчик ругается матом, то разговор с родителями этого ученика будет не столько про его поведение, сколько про их поведение при нем.

«Я не обязана любить ваших детей» — говорю я родителям на первом же собрании. Но я обязана быть для них лучшим учителем. Любить вы их можете сами, а я буду учить. Мне кажется очень важным, чтобы родители понимали: школа — это не семья. Это место для учебы, развития, общения. Место, где ребенок учится жить и думать. Я не люблю, когда родители просят о каком-то особенном отношении к их сыну или дочке. У меня не бывает любимчиков. Я буду одинаково внимательна, снисходительна и строга ко всем. Это не значит, что я не обращаю внимания на то, к чему у ребенка больше способностей.

Единой школьной формы сегодня нет. Каждая школа устанавливает свой цвет и комплектность. И каждый год администрация нашей школы выдает педагогам накануне родительских собраний рекламные буклеты производителей формы. Они из года в год меняются. Не знаю, как поступают коллеги, но я стараюсь максимально дистанцироваться от этого. Рекламные буклеты просто кладу на стол. А на собрании говорю о том, какого цвета и комплектности должна быть форма, и если кому интересно — вот производитель, которого рекомендует администрация. Никогда не настаиваю. Потому что знаю, чем это заканчивается: к середине учебного года родители начинают жаловаться, что одежда ужасного качества. И ты виноват.

Гаджеты в школе — противоречивая тема. С одной стороны все переживают, что ребенок будет постоянно играть. С другой — телефон нужен, чтобы «если что» позвонить, узнать все ли в порядке. Тут, как и с формой, единого правила нет. Где-то пытаются запрещать телефоны в школе, а связь с ребенком держать через учителя. Где-то мобильники у детей забирают учителя перед занятием. Опасная практика. У коллеги был случай, когда она собрала перед уроком все телефоны в коробку, и после одна девочка сказала, что на экране ее гаджета царапина, которой не было. К учителю пришла мама и потребовала оплатить замену экрана. Я никогда к чужим телефонам не притрагиваюсь — просто прошу выключать на время занятий.

Профессиональное выгорание — термин, известный каждому педагогу. Когда только начинаешь работать, кажется, что с тобой такого никогда не произойдет. Но на пятом году работы в «началке» я вдруг поняла, что меня стала раздражать школа, дети, начальство, сама мысль, что мне надо утром встать и пойти на эту работу. То, что раньше казалось милым, стало бесить — детская непосредственность, вопросы «не по регламенту», даже когда просятся выйти в туалет. Вообще, бесило все — от неаккуратной прически до криво поставленного портфеля. А уж если есть формальный повод отсчитать ребенка… Стыдно вспомнить, как я порой кидалась на детей и в каком тоне с ними общалась. «Стоп, так дело не пойдет!» — сказала я себе, когда утром, глядя на класс, ощутила очередной приступ раздражения. Осознала, что вот оно и случилось со мной — профвыгорание.

Сделать перерыв в работе посреди учебного года — не вариант. Да и работать в школу я пришла по призванию, а не по случаю. Я стала искать какую-то отдушину - то, что пополняло бы ресурс. И нашла… вторую работу! Она никак не связана с детьми, совершенно прикладного характера. Прошла курс обучения в сфере индустрии красоты, и теперь в свободное от работы в школе время делаю женщин красивыми. Я работаю исключительно для удовольствия, не ради денег, и только при наличии времени и желания. Оказалось, для меня лучший отдых — смена вида деятельности.