Мама четверых детей: 10 ошибок в воспитании, которые я не повторю

Мне почти 48 лет. Я мама четверых детей: старшей и младшей парочки. В каждой паре разница в возрасте около двух лет. Отличие лишь в том, что в старшей — мальчик и девочка, а в младшей — две девочки. Старшим — 25 и 23. Младшим — 4 и 2 года соответственно. Да-да, такое забавное у меня развлечение — раз в 20 лет рожать себе пару почти погодков.

Мои старшие и младшие дети — люди разных поколений. Мама у них одна, но... Я двадцать с лишним лет назад и я сейчас — это разные женщины и разные матери.

За это время кардинально изменилось все: быт, подходы к уходу за детьми и воспитанию. А еще — у меня появился опыт. Мои младшие дети родились, когда старшие уже были совершеннолетними. И к этому моменту я уже осмыслила и переосмыслила то, как работают или не работают, помогают или вредят методы воспитания, которые были приняты, когда мне было слегка за двадцать.

И то, что многие мои «открытия» позже стали нормой — как и превращение ребенка из объекта в субъект, — мне очень импонирует.

«Да, подумаешь, шлепок по попе! А что делать, если он слов не слышит и делает все наперекор?», — миллионы людей до сих пор считают именно так. 20 лет назад и я была в их числе. Изредка могла шлепнуть нашалившего дошкольника за дурной поступок. Но что-то останавливало меня от ремня. Теперь мне очевидно, что насилие — это в любом случае насилие. Шлепнуть, выпороть, дернуть за ухо, дать подзатыльник — это унижение и насилие. Воспитание со всем этим не имеет ничего общего. Битый ребенок не перестанет любить вас. Он перестанет любить себя. Нет никакой педагогической гордости и заслуги в том, чтобы отшлепать того, кто от тебя полностью зависим, кто не может тебе ответить.

В детстве бабушка — в лучших, конечно, воспитательных целях — ставила меня, шилопопую, в квадрат, нарисованный на полу мелом. Это одно из самых унизительных воспоминаний детства. Что чувствовала я, когда меня так «воспитывали»? Злость и нелюбовь. Стало ли мое поведение другим? Вопрос риторический. Спустя годы я сама ставила старших детей в угол, пусть и редко. Как я теперь понимаю, по скудоумию, стереотипу и, конечно, от родительской беспомощности. Гораздо проще поставить ребенка в угол, чем искать к нему подходы.

Ребенок ведет себя хорошо, когда может. Эту мантру я повторяю всякий раз, когда дочь, которой скоро исполнится 3 года, превращается в неуправляемого монстра (часто в общественном месте). Тем, кто считает, что это не так, очень рекомендую книгу профессора психологии отделения психиатрии Медицинской школы Гарварда доктора Росса Грина «Взрывной ребенок». Да, вам хочется наорать или провалиться сквозь землю, но помните, что вашему ребенку сейчас хуже, чем вам. Он делает так, потому что не может иначе.

Когда звучит бесконечное «нельзя», оно теряет свой смысл. Дети не могут, не способны жить в мире из сплошных запретов. Они неизбежно будут их нарушать, не разделяя, какие оправданы, а какие надуманны. Запретов много не может быть. И подавляющее большинство их должны быть связаны с непосредственной безопасностью ребенка. Открытое окно, горячая плита, запрещающий движение сигнал светофора и прочие безусловные опасности — красный флаг. Все остальное должно быть либо просто разрешено, либо допустимо в присутствии и при участии взрослых. Запреты обязаны быть просты, понятны, объяснимы. А главное, в семье все взрослые должны придерживаться одной линии. Если нельзя, разрешать не должен никто. Если можно, никто не должен запрещать.

Этот постулат, который я прочла несколько лет назад, изучая современные книги по воспитанию и детской психологии, произвел на меня большое впечатление. Не навешивать ярлыки: «ты жадина», «ты плохой», «ты глуп», «ты грубиян». Говорить о конкретном действии и объяснять его последствия. Ребенок всегда хороший, но и хорошие люди иногда совершают плохие поступки. Критика не должна убивать, обрубать крылья. Она должна побудить ребенка сожалеть о сделанном и хотеть поступать иначе.

Грешна, каюсь. Было такое в моей прошлой жизни. Сколько раз я кивала головой, поддерживая воспитателя или учителя, отчитывающего моих сына или дочь, обещала разобраться, пресечь, внушить и т. д.. Жаль, что медленно, но хорошо, что верно, ко мне пришло понимание: нельзя быть по другую сторону. Что бы ни сделал твой ребенок, ты его представитель, защитник перед всем миром. Дома, наедине, ты можешь сказать ему, как огорчен его плохим поступком; ты можешь быть жестким и принципиальным, если речь идет о серьезных поведенческих проблемах. Но быть на стороне обвинителей и поддерживать их — это предательство. Нельзя оставлять ребенка один на один со всем миром, даже если он оступился. Надо быть рядом. Это не помешает ребенку нести ответственность за свои поступки, но поможет ему не озлобиться и не сломаться.

Что важнее: чистый пол или довольный и спокойный ребенок, который хочет с тобой почитать книгу? Возможно, 20 лет назад я выбрала бы без колебаний первый вариант. Ну да, я было немного помешана на чистоте. И вообще — делу время, потехе час. К сожалению, чистота в доме в таких случаях достигается за счет потрепанных нервов и мамы, и ребенка. Сейчас я каждый раз напоминаю себе, что есть безусловная необходимость, а есть то, что можно отложить. И если мне — взрослому человеку — так трудно перестроиться со своих планов и сделать что-то в них не входившее, то с чего я взяла, что маленькому ребенку это легче сделать?

Никто не должен воспитывать моего ребенка, кроме меня и его отца. Точка. Бабушки и дедушки, няни и помощники должны придерживаться той же генеральной линии. Главные взрослые для ребенка — мама и папа. Именно они закладывают в него мировоззренческие основы. В моей жизни был вынужденный опыт, когда моя мама временно взяла на себя заботу о моих старших детях. И я невероятно благодарна ей за это. Но все равно считаю это своей ошибкой.

Не скрою, когда мои старшие шалили или вели себя вызывающе на публике, мне становилось стыдно. Что люди-то подумают? Что я плохая мать, что плохо воспитываю ребенка. Это неправильно, потому что ты сконцентрирован на себе. Сейчас мне все равно, что подумают посторонние, мне важно помочь моему ребенку справиться с деструктивным поведением. И, если необходимо, защитить. От вот этого всего: «Какая большая, а как себя ведет!», или «Ой, давайте я эту девочку с собой заберу!».

Делай так, не делай эдак. Не родитель, а птица-говорун. Я и сейчас себя ловлю на том, что бесконечно проговариваю то одно, то другое. Часто это избыточно. И старая банальность, что воспитывать нужно не словами, а пресловутым примером, как ни странно, абсолютно правильная.