Врач детской скорой помощи Михаил (фамилию по просьбе героя материала не публикуем — ред.) со стажем работы более 25 лет рассказал «Литтлвану» об изнанке своей работы: про сложных пациентов, популярные причины вызова врача к детям, нестандартные случаи из практики и пресловутые бахилы.
На заре профессиональной деятельности у меня были большие претензии к населению
Меня возмущало, что люди зачастую не имеют представления о том, как устроен человеческий организм, не понимают элементарных вещей. Но уже довольно давно я просто приезжаю на вызов и делаю что могу.
Чаще всего детям вызывают скорую из-за банальной гипертермии
То есть повышенной температуры тела. Часто это температура, которую даже и не пытались снизить ребенку жаропонижающими средствами. В 99 случаев из 100 скорая здесь не нужна. Вторые по популярности вызовы — несчастные случаи, то есть разнообразные травмы, от «запихал в ухо бусинку» до «чем-то подавился». Последнее — это красный уровень опасности, где скорая нужна практически всегда и быстро, так как человеческий мозг живет без кислорода в условиях нормальной (комнатной) температуры около 5 минут. На третьем месте у детской скорой (если брать номинально детский возраст до 18 лет) — отравления, в том числе алкоголем и даже наркотиками.
Отравления являются следствием или недосмотра, или стечения обстоятельств
Для родителей это каждый раз откровение. Приехав как-то на вызов в приличную семью к 12-летней девочке без сознания, я вверг ее отца в состояние ступора, диагностировав отравление опиатами: зрачок — точка, редкое дыхание, без сознания. Допрос ее более опытного 14-летнего друга (в сознании, но тоже немного «отравленного») подтвердил: дети купили «закладку» с экстази, собираясь пойти на школьную дискотеку. Перепутав левую и правую урну около угла дома, они приобрели метадон (синтетический наркотик длительного действия — прим. ред.). Жизненных впечатлений у папы девочки прибавилось.
«Случаев из практики» настолько много, что они просто стираются из памяти
Иначе большинство врачей скорой быстро оказывались бы пациентами своих коллег-психиатров. То, что для среднестатистического родителя — страшный сон, для врача скорой — повседневная работа. Мне до сих пор непонятна эта избирательность памяти. Почему одни случаи, ничем не выделяющиеся, запоминаются, а другие забываются напрочь? Бывает, даешь показания, и следователь рассказывает тебе, как было дело, а ты, хоть убей, не помнишь, что вообще приезжал туда. Смотришь, а история болезни, и правда, написана твоей рукой.
Оказать квалифицированную помощь своим детям мало кто способен
Я недавно был на вызове у девочки 5 лет. Повод — ребенок без сознания, посинел. Находившийся в гостях студент-медик 2 курса диагностировал остановку сердца и делал закрытый массаж. Увидев на столе огрызок яблока, я сразу заглянул девочке в рот и увидел в горле кусок этого самого яблока. Вытащил, пять минут кислорода — и девочка пришла в сознание, задышала. Удивительно тут то, что действия студента все же дали эффект: благодаря тому, что массажем сердца он сдавливал легкие, кусок яблока ходил туда-сюда, периодически допуская минимальный объем воздуха в легкие.
Бывает, что на вызове хватают за грудки
Начинают требовать «сделать что-нибудь», «поставить какой-нибудь укол». Как правило, это не совсем трезвые люди. Я привык, в таких случаях просто предлагаю выбор: «Либо вам нужна помощь, и я остаюсь. Либо мы уходим и возвращаемся с полицией». Когда экстренная медицинская помощь действительно нужна, родители становятся послушными, как дети в школе. Потому что все понимают, что истерикой только навредишь и будешь потом на поминках рассказывать, как ты помог своему ребенку во всей этой истории.
Единственная жалоба на меня за почти 30 лет поступила от реанимационного отделения городской больницы
Был вызов в дом рядом с этой больницей. Выбежал мужчина с дочкой на руках и говорит, что там, мол, в больнице, их уже ждет начмед и реаниматолог. У девочки — целый букет врожденных заболеваний, регулярные судорожные припадки и вот сейчас — клиническая смерть. Начинаем «качать», отвозим в больницу. Потом приходит жалоба, что мы им «привезли труп». Хотя на ЭКГ был регулярный ритм сердца. Экспертная комиссия решила этот конфликт в нашу пользу.
Есть на скорой такая примета: если на вызове вас просят надеть бахилы, то скорая здесь не нужна
Это правда. Если просят — значит, все нормально. Хотя иногда хочется спросить: «А пожарных и полицейских вы тоже попросите надеть бахилы?».
Я уже давно ничего никому не объясняю, просят — надеваю. Хотя по технике безопасности это запрещено. Дело в том, что у сотрудников скорой медицинской помощи есть средства индивидуальной защиты. К ним относится и форма, в том числе обувь. Мы не имеем права надевать на эту обувь никакие бахилы. Потому что если с врачом что-то случится, например, поскользнется на кафеле и сломает руку, то ему никто не заплатит компенсацию за производственную травму. Более того, нам еще влепят выговор.
Работать на скорой — значит, постоянно быть на адреналине
Никогда не знаешь, куда едешь, каких людей увидишь, чем все закончится. Абсолютно разные люди, от дворника до министра, открывают перед тобой свою душу.
И, конечно, ни с чем не сравнимое ощущение, когда тебе удалось спасти чью-то жизнь. Это своего рода лотерея, впасть в зависимость от которой рискует каждый азартный человек. Наверное, именно поэтому я и посвятил скорой помощи всю свою жизнь.
