Лиля Ким: «Когда я заплакала, что мне не хватает внимания, дочь подарила мне сертификат: «10 часов семейного времени»
Это сообщение автоматически закроется через сек.

Лиля Ким: «Когда я заплакала, что мне не хватает внимания, дочь подарила мне сертификат: «10 часов семейного времени»

Об адаптации к жизни в новой стране и о генетическом детерминизме, о том, как строить отношения с ребенком, бунтующим против любой опеки, «Литтлвану» рассказала Лиля Ким — «наш человек» в Лос-Анджелесе и мама 14-летней Сони.

Биография, личная жизнь.

Лиля Ким — писатель, сценарист, бывшая жена психиатра и психотерапевта Андрея Курпатова. С 2015 года живет и работает в США. Спустя два года работы и три проданных сценария, Лилю приняли в Американскую Гильдию писателей (WGA). Сейчас она планирует фокусироваться только на проектах, у которых больше шансов быть поставленными.


«Даже дома дочь говорит только по-английски»

— Расскажите, сколько лет было Соне, когда вы переехали в Америку?

— Мы переехали в Лос-Анджелес в мае 2015 года. Соне было 11 лет. Решение о переезде мы принимали очень долго, почти четыре года. Когда мы первый раз долго жили в Америке, Соне было 7 лет. Мы проехали с ней через всю страну на машине — из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк. С тех пор она каждый год спрашивала: «Когда мы поедем в Америку навсегда?». Это была любовь к стране с первого взгляда.

— Как проходила адаптация?

— После переезда Соня полностью адаптировалась за год. Сейчас я борюсь, чтобы сохранить ей русский язык, потому что она даже дома говорит только по-английски. Она не хочет ездить в Россию, с родными предпочитает встречаться на территории других стран. У меня никогда не было никакого антагонизма по отношению к родине. Мне нравится бывать в Питере, но дочка каждый раз говорит, что поедет максимум на неделю.

«У меня не было той жизни, которую прожили американские авторы»

— А ваша адаптация как прошла?

— Я знала английский, один из моих сериалов стал международной франшизой. Я могла абсолютно свободно общаться, но для литературного творчества этого уровня было недостаточно. Гораздо большей проблемой стало незнание нюансов американской жизни, оттенков языка, сленга, знаковых событий, фильмов, книг. Другими словами — у меня не было той жизни, которую прожили американские авторы, чтобы говорить с аудиторией на уровне смыслов. И хотя Америка изначально иммигрантская страна, первый год я постоянно чувствовала себя как в стеклянном пузыре: жизнь обтекает меня, а я не могу найти с ней коннект. Потом потихоньку все стало налаживаться.

— Вы в США три года. И все русские сценаристы, затаив дыхание, следят за вашим профессиональным взлетом…

— У меня возникают проблемы, как объяснить соотечественникам, насколько сложно то, что я сделала за три года. Американцам это сразу понятно. Работать сценаристом в Лос-Анджелесе и жить на то, что зарабатываешь как автор, считается очень большим достижением. Даже если у тебя нет поставленных работ, если ты «в аду для разработок», но ты можешь жить на то, что зарабатываешь как писатель — это «вау» для людей, у которых английский родной, которые тут родились и выросли. Когда это получается у иностранца, для которого английский не родной и который приехал в страну взрослым, — это примерно «миссия невыполнима».

В России гораздо проще быть сценаристом. Любой более-менее годный проект тут же покупают и воплощают. От написания сценария до выхода сериала в эфир может пройти меньше года. В Америке — значительно дольше.

— Пока все налаживалось, не было мыслей, что на дочку времени не хватает?

— Когда мы переехали, Соня была в том возрасте, когда дети естественным образом начинают отделяться от родителей. Но, с другой стороны, она всегда была очень автономным ребенком. Даже когда училась ходить, протестовала против попыток ее поддержать: падала, ревела, но злилась, если кто-то пытался ей помочь.

В школе и дома Соня любит все делать сама. У нее на двери постоянно висит записка: «Just don’t!» — и это относится ко всему. В школе ученики должны сами себе составлять расписание, Соня лучше меня умеет держать себя в графике и составлять планы. Сама убирает в своей комнате. Сама зарабатывает карманные деньги. Я на Comic Con, допустим, приезжала развлекаться, а она собирала заказы на производство всяких пуговиц и значков. Она делает их дома в духовке из специальной смеси, а потом раскрашивает вручную. Она покупает одежду, рисует на ней, фактурит, делает разные нашивки, индивидуальные украшения и продает. Еще она рисует и делает промо в соцсетях для разных музыкальных групп. Я бы сказала, что мое внимание она воспринимает как избыточное. Я человек, который только ставит подписи на документах для нее. Более справедливо задать вопрос: «Чем я компенсирую недостаток внимания от нее?».

— Задаю! Чем?

— Выхожу замуж (смеется — прим. И. Ф.).

«Не надо переоценивать степень своего влияния на детей»

— Есть рецепт, как строить отношения с ребенком, когда у тебя самого все непросто: и в смысле критического количества времени в наличии, и в смысле того, что сам находишься в точке построения отношений и ресурс идет туда?

— Нет рецепта! Мы с папой Сони всегда много работали. И это было ок. Раньше нам помогали бабушки и Сонина крестная. Но тут важно, что у Сони характер, бунтующий против любой опеки. Она в 3 года, в 7, в 10 и сейчас, почти в 15, одинаково не выносит, когда ей говорят, что она должна делать, и проявляет такое феноменальное упрямство, что мне остается только руками разводить: «Не растут на осинке апельсинки».

Поскольку Сонин папа — психиатр-психотерапевт в четвертом поколении, он с самого начала знал и говорил: «Не надо переоценивать степень своего влияния на детей». Всем известно множество примеров, когда дети из неблагополучных семей, развитием и воспитанием которых никто целенаправленно не занимался, становились, кем они хотели. И наоборот — уйма случаев, когда, несмотря на все усилия родителей, ребенок ничего не достигал в жизни.

«Я росла в нищете»

— А каким был ваш self-made путь наверх?

— Мой отец был запойным агрессивным алкоголиком. Я росла в страшной нищете и чудовищно неблагоприятной обстановке. И несмотря на это, я всегда очень хорошо училась. Меня никто не мотивировал, не контролировал, никто не занимался моим развитием. Я с трех лет читала, жила с ключом на шее, занималась единоборствами. А когда мне было 13–14 лет, сама себе зарабатывала на курсы английского — обходила контейнеры на рынке и предлагала предпринимателям заполнить отчетные книги, продавала щенков, работала в пекарне, была торговым агентом.

Сейчас в Америке и Великобритании много обсуждается тема «генетического детерминизма»: что характер человека в такой степени определяется генетически, что «манера родительства не имеет значения». И что характер ребенка определят три вещи:

  • гены;
  • знаменитое «не воспитывайте детей, воспитывайте себя» — дети неизбежно скопируют родителей (у меня, например, нет проблем с алкоголем, но я всю жизнь не могу наладить нормальное пищевое поведение — механизм один и тот же);
  • дети все возьмут из среды: стандарты и приоритеты социальной стаи будут иметь больше значения, чем семья.

— Исходя из всего этого, вы не переоцениваете своего влияния на Соню?

— Моя заслуга сводится к пункту «правильно выбранный отец» (шутка). То, что Соня может сама себе составить план учебы; что у нее одежда висит по сезону, назначению и цвету; что она выбрала вегетарианство, и сама себе готовит; что у нее все классы в школе «продвинутые» и она учится на A+ (все пятерки); что ее не надо контролировать вообще — это не моя заслуга. Это Соня такой родилась. Мне надо было дать среду и самой делать то, что я хотела бы видеть в ней. Наш переезд в Америку — мой вклад. Это страна правил, чек-листов и железной самодисциплины. Здесь немыслимая для россиян степень зарегулированности всего. И это оказалось идеально для Сониного характера.

«Соню невозможно заставить»

— У вас есть возможность скорректировать Сонин маршрут, если вы видите, что она идет куда-то не туда?

— Увы. Соню невозможно заставить. Если ей что-то неинтересно, нет ни малейшего шанса, что она будет это делать: сразу надо искать что-то другое. Я дала Соне карточку, она сама покупает себе онлайн-курсы и материалы для этих занятий. Это не вопрос выбора. У меня просто нет шанса во что-то вмешаться. Когда я заплакала, что мне не хватает внимания, ребенок подарил мне сертификат: «Family time — 10 hours» (10 часов семейного времени). Если мне не хватает внимания — я должна дочь предупредить, что хочу два часа family time. Большая удача, если Соня готова провести с нами время в выходные — поужинать, сходить в кино или на прогулку. Или если вдруг ее расписание совпадает с нашим, и она не против сходить с нами в спортклуб.

— Как строятся отношения Сони с папой сейчас?

— Они общаются через разные чаты и навещают друг друга по желанию. Все нормально. С моим вторым мужем она также дружит.

— Когда пришло ощущение «стало легче» и «мы это сделали»?

— Соня выиграла для школы две олимпиады по английскому языку и одну по математике. Она получила членство в обществе National Junior Honor Society. У нее platinum commitment — более 300 часов волонтерской работы. 80% предметов в школе она изучает на advanced level (продвинутый уровень). Она сама себе поставила цель собрать портфолио, чтобы претендовать на обучение в университетах «Лиги плюща» (ассоциация самых престижных частных высших учебных заведений США — прим. И. Ф.). Чтобы, даже если у нас не будет денег за это обучение платить, ее резюме было конкурентоспособным среди всех прочих, кто подает на финансовую поддержку в таком случае.

— Вы бы никогда не узнали о существовании нынешних вершин — своих и Сониных, — если б не переехали в Америку?

Прежде чем переезжать, мы много времени провели в Америке. Я, думаю, понимала, что нас ждет. И все равно — уровень конкуренции и требований оказался шокирующим. Если бы мы заранее знали, что нас ждет, скорее всего, так и не решились бы на переезд. А когда до нас в полной мере это дошло, уже было слишком поздно, чтобы разворачиваться и идти назад. Пришлось прыгать выше головы. И еще. И еще.

5
0
59258
КОММЕНТАРИИ6
0
можно пожалеть Соню в будущем - у нее будет всё по ЧУЖИМ премиум-стандартам...С чем так борется ее отец , давая знания чужим людям
0
Господи, порадуйтесь за девочку! что в ней есть страсть к жизни и внутренний огонь, помогающий идти вперед!
0
Действительно, давайте порадуемся за девочку!!!
0
Радоваться за девочку, конечно, можно и нужно, но в данной статье приведено два фото: Соня с мамой-невестой и Соня одна. И на этих фото видно, что девочка явно не брыжжет счастьем и весельем, глаза грустные, на фото с мамой, с изо всех сил изображающей счастье, ее поза унылая. Все это видно невооруженным взглядом. Радоваться особо нечему...
0
изо всех сил изображающей счастье... откуда же вы все знаете и ставите диагнозы по фото людям, никогда в жизни с ними не общаясь!?
0
При таких родителях чисто на генетическом уровне было бы странно иметь дочь с меньшими способностями.Это была бы уже " изменчивость"( известное понятие в генетике), а не наследственность.Или - клиника( поломка).Вот такой "детерминизм" получается и ничто иное!
ПОХОЖИЕ МАТЕРИАЛЫ