Комфорт при оказании медицинских услуг очень важен для каждого человека, тем более для беременных женщин. Визит к врачам в этот период — деликатное и довольно тревожное дело. Увы, на практике не все так просто. Журналист Катерина Хрусталева в своей колонке вспоминает травмирующий опыт посещения женской консультации.
Что нужно сделать с женщиной в банальной поликлинике, чтобы она не хотела больше иметь детей?
Может, кому-то это покажется диким, но у меня есть знакомая, которая всерьез отказывается от идеи родить второго ребенка из-за необходимости пережить девять месяцев походов в женскую консультацию. Есть другая «колясочная подруга» — из тех, с кем мы познакомились, гуляя с малышами в парке. Когда нашим мальчишкам было года по три, она позвонила мне и радостно сообщила: «Представляешь, нашего врача N перевели на другой участок!». Через пару месяцев она уже была снова беременна. Я заранее прошу прощения у всех опытных, адекватных, чутких врачей, которые наверняка работают в женских консультациях (я и сама их встречала, уже гораздо позже). Но и эти истории моих подруг — не вымысел, не плод журналистской фантазии!
Очередь за счастьем…
В первую беременность женщина сама еще немного ребенок, по крайней мере, в том, что касается здоровья — своего и будущего ребенка. Ей хочется доброго совета, внимания, а еще ей хочется пока что продолжать жить обычной жизнью, ведь скоро и на работу не выйти, и с подружками в кино так уж запросто не смотаться. Куда уж там! На визит к моему гинекологу нужно было резервировать как минимум три часа. Сначала взять номерок с точным временем (электронной записи тогда не было, за номерком извольте подойти к восьми утра), а потом отстоять живую очередь. Двигалась эта очередь неторопливо: врач приходил на сорок минут позже начала приема, открывал кабинет и … просил подождать. Так что времени почитать журнальчик, поболтать по мобильнику и сбегать раз пять в туалет со следами ремонта десятилетней давности хватало. Судя по очередям в другие кабинеты, система эта вовсе не была исключением, скорее правилом. Очередь на анализы, на УЗИ, к терапевту (которая на вопрос, что мне делать с постоянными головными болями, посоветовала приобрести у нее биологическую добавку за 2000 рублей). Очередь, очередь, очередь… Сидишь и успокаиваешь себя, что в конце этой очереди тебя ждет встреча со счастьем, что все это ради него — маленького комочка, который однажды назовет тебя мамой. Но, сказать по правде, «ему» тоже не совсем полезно сидеть в очередях и чувствовать, что та, которую он однажды назовет мамой, нервничает и злится.
Посторонним вход запрещен…
В женской консультации «посторонним» отказывается… муж. Ему категорически нельзя посетить кабинет УЗИ. На двери кабинета так и написано: «По распоряжению главврача ЖК посещение мужчинами кабинета УЗИ запрещено». Психологи пишут, что мужья во время беременности жен часто чувствуют отчуждение. С женщиной что-то происходит, ее то тошнит, то мутит, то возникают какие-то странные желания (я, например, тайком нюхала резиновые шины, этот запах приводил меня в душевное равновесие)! Интимная жизнь под вопросом, будущее вообще туманно… Женщина чувствует ребенка — он толкается, вертится, даже икает. Мужчина может только одно — увидеть его на мониторе аппарата УЗИ. Будь моя воля, я бы наоборот обязала непременно ходить на УЗИ всех мужей: тот, что видел эти крошечные ручки-ножки, бьющееся сердечко внутри еще почти плоского живота, с гораздо меньшей вероятностью когда-либо в следующий раз потребует от женщины против ее воли сделать аборт.
Однако, по мнению главврача, «такое» выражение не должно посещать и лицо самой будущей матери — монитор развернут в другую сторону, заглянуть на экран, лежа на кушетке, невозможно. Первое и третье плановые УЗИ я делала платно в других медцентрах. Но на второе меня экстренно отправили в консультацию. Молча осмотрев меня, врач выдала листок с заключением. Я решила, что такое возможно только если есть серьезные проблемы, и тихо спросила: «Что, все плохо?». Оказалось, что все в порядке, просто правила такие — мы же сюда не разговаривать пришли, а делом заниматься. Я все же рискнула спросить, возможно ли уже определить пол ребенка. Но и на это получила ответ, что сообщать об этом вообще-то не входит в обязанности врача, но если я такая любопытная, то там стопроцентно мальчик. Мальчик мой, сколько еще веселых приключений нам приготовили тети и дяди в белых халатах!
«Вы родите дебила»
С четвертого месяца и до самых родов я жила в постоянном страхе выкидыша. Никто не сказал мне: не нервничай, просто нужно делать то-то и то-то. Никто не пытался успокоить меня и объяснить, чем больше я буду психовать, тем вероятнее возникнут новые проблемы. Наоборот, меня старались ввести в большую и большую панику. Я понимаю, врач несет ответственность за «сохранность плода» — так это у них называется. И проще всего снять с себя эту ответственность, заранее объявив, что «плод нежизнеспособен и шансов мало». Ведь если что, какие могут быть претензии, вас же предупреждали? Несколько раз я попадала на отделение дневного стационара нашей консультации. Работали там чудная бабулька-врач и очень милая медсестра. Вероятно, за свою жизнь они спасли кучу будущих детишек. Но сама система ничего кроме ощущения абсурда вызвать не могла. На дневном стационаре женщины лежали две недели: меньше не положено, больше тоже не положено.
В первый раз мне сделали пять уколов, и всю вторую неделю я лежала просто так, занимая чье-то место. К девяти утра мы послушно приходили, доставали из шкафчика свое постельное белье, стелили его… Потом взвешивание, измерение давления, выдача витамина Е. И все. Потом два часа читаешь книгу. Никогда я столько не читала, как во время первой беременности, даже во время институтских сессий с их списком обязательной литературы! Под самый официальный декрет я угодила в настоящую больницу, где мне сделали кучу капельниц, обследований, анализов, уколов и строго наказали: лежать дома в лежку, стараться вообще не вставать, по лестницам не ходить и ждать сколько получится. Критический срок пройден, «плод» сформирован, даже если родите раньше времени, выживет однозначно. С выпиской из больницы я зачем-то отправилась в консультацию, ибо так опять же «положено». Мой врач N, прочитав эту бумажку, сразу направил обратно на дневной стационар. Я отказалась. Ехать к девяти утра за тридевять земель, подниматься на третий этаж, расстилать постель — все это категорически не подходило под рекомендации «лежать, не ходить, ждать».
«Вы родите дебила, — спокойно и даже несколько равнодушно прибивал меня словами к гинекологическому креслу врач, — да и вообще вряд ли родите. Ночью станет плохо, вызовете скорую, так они даже спасать не будут — сразу в ведро и выбросят». Так и сказал. Дословно. В ведро. Я лежала и молчала. Не знаю почему. У меня текли ручьи слез, я даже не вытирала их. Я пыталась спуститься с кресла и не могла — ноги отказывали. Это продолжалось полтора часа. Психологическое издевательство над беременной женщиной на сроке 30 недель. Наконец N решил, что достаточно, деловито измерил мне давление. Оно впервые за всю беременность действительно сильно поднялось, и врач изрек, что с таким-то давлением мне точно одна дорога — в больницу. Пока N вызывал скорую, случилось чудо. В кабинет вопреки всем надписям и предупреждениям о том, что «посторонним вход запрещен», ворвался мой муж. Он увидел меня, просто взял за руку и сказал: «Пойдем». Больше в кабинет к N я никогда не заходила. Муж сначала хотел подавать в суд или как-нибудь по-другому лишить N сна и отдыха, но я, дура, отговорила. Мне было жалко своих нервов, нервов своего малыша, которому и так уже много досталось.
К чему я все это? К тому, что выход из всей этой безнадеги есть. И это вовсе не обет больше не рожать, который дала моя подруга после первого опыта. Во вторую беременность, уже в довольно «взрослом» возрасте, я просто пришла к заведующей ЖК и сказала, что врач с моего участка меня не устраивает, и я перевожусь к другому. На бурные заявления, что так дело не пойдет, я попросила объяснить мне отказ в переводе в письменной форме, пообещав копию этого отказа сдать в страховую компанию.
Приходя с номерком на 14:20, я громко сообщала очереди, что войду в кабинет только после того, кто записан на 14:00. Все, кто взял номерки на четыре, пять, шесть и т. д. вечера, но пришли к началу приема, могут посидеть в очереди, раз уж им это так нравится. Знаете, к девятому месяцу, у кабинета моего нового врача очередей почти не было — ей понравилось, и она стала принимать строго по выписанным номеркам! Единственный раз, оказавшись на дневном стационаре, я пролежала ровно столько, сколько мне делали процедуры, и больше не явилась. Два раза оттуда звонили с угрозами, но мне было все равно. Единственное, чего до сих пор я простить себе не могу, так это то, что я оставила поступок N безнаказанным! Ведь этот врач проработал в консультации еще много лет и спокойно вышел на «заслуженный отдых». И сколько еще будущих мамочек он заставил ревом реветь в своем кабинете, никто уже не узнает. И грамоты с дипломами моего сына, который должен был «родиться дебилом», я ему уже не покажу.
