Горит ночник. У моей кровати стоит маленькая овальная кроватка. В ней спит моя почти 6-месячная дочь. Я только что положила ее туда, а до этого она спала на моей груди и недовольно морщилась, готовая заплакать, если я пыталась ее переложить. На цыпочках направляюсь к столу, достаю старый рабочий ноутбук — я ни разу не открывала его за эти 6 месяцев. Стук клавиш кажется громким в такой тишине, и я все время поворачиваюсь в сторону кроватки. Какое странное чувство, и как все меняется в нашей жизни.
Год назад. Июль, жара. Я уже знаю, что жду ребенка. Пока что это одни только смутные волнения и непонятные ощущения. У меня почти постоянно слабость, и я много сплю, а еще мне сложно найти, что бы поесть, чтобы не тошнило. Я люблю соленые оливки, и помидоры, и пюре. В кафе рядом с домом есть соленый салат из копченой индейки с сельдереем и майонезным соусом — я хожу туда есть только его. И у меня совсем нет живота, и я не знаю, кто у меня будет. И вообще, оказывается, я еще совсем ничего не знаю.
Мое утро теперь начинается в 8 утра. На самом деле в 6, но я кормлю сквозь сон, и мы дальше спим вместе в обнимку. Я дожила до времен, когда могу поворачиваться к дочери спиной. Это удивительное чувство свободы. 5 месяцев до этого я ночами кормила сидя, у меня падала голова от усталости, и я просыпалась, вздрагивая. Сквозь сон слышу утренние позывные, и чувствую, как Агния толчет меня своими длинными ногами в спину. Оказывается, она легла поперек кровати, и толкает. Ее первое имя было Толкуша.
Впервые Толкуша толкнулась в 18 недель. Я лежала и вдруг почувствовала, как внутри меня что-то словно перекатывается. Сейчас она тоже любит толкаться — например, когда я пытаюсь надеть на нее штаны, а она высовывает ноги по очереди из штанин, и я надеваю их с пятого подхода. Поэтому теперь я недолюбливаю брюки и ползунки. Раньше я ненавидела бодики, которые надеваются через голову. Попытка их надеть превращала 3-месячного ребенка в орущий помидор. Еще один тип вещи, недоброжелательной к ребенку, — бодик-кимоно. Мой муж говорит, что их придумали люди, у которых нет детей.
Я не жертва маркетинга. Мои любимые вещи для Агнии — хбшные слипы российского производства, а красивые платьица с рюшами надеваются только для фотографий. Но у меня есть свой хит-парад безумных покупок. Все они были совершены в первые месяцы в агонии ночных недосыпов. На первом месте японский шприц для кормления лекарствами за 890 рублей. На втором — сумочка для подгузов, и к ней пеленальный коврик. «Ты купила пеленальный СТОЛИК ПОД сумочку для подгузников?!» — смеялись надо мной. Оказалось, что носить подгузники в одноразовом пакете гораздо удобнее, чем сумку в сумке. Похоже, почетное третье место уже занимает итальянский детский поильник.
Мы любим ездить с Агнией по делам и гулять. Вчера мы впервые выбрались «в свет» — на презентацию книги в семейный ресторан. Мы надели кофточку с розочками, красивые брючки и носки с кружавчиками. Агния все время тянула ноги в рот, а красивые носки все время падали на пол красивого ресторана. Дистресс у меня случился, когда я поняла, что только что в рот была отправлена нога с носком, который валялся на полу. До этого меня уже высмеяли в сети по поводу «мамских» страхов. Я написала, что пользуюсь антибактериальными салфетками для рук. Оказалось, что никто не только не пользовался ими, но и спокойно смотрит, как ребенок облизывает дачные сапоги. Пока что я не дошла до такого дзена. До инцидента с облизанными носками я мыла руки перед тем, как переодеть Агнию на ночь. Сейчас я работаю над собой.
Я даже не поняла, как я родила. Я всегда считала себя размазней. Но в тот день от моей собранности зависела жизнь маленького человека. Беззащитного, крохотного, самого любимого. Нужного по-настоящему только мне и папе. Все мои детские страхи за себя улетучились, и я почувствовала себя всемогущей. Когда я родила, у меня была такая эйфория, что я не могла уснуть. Я смотрела на свою дочь, и меня распирало изнутри. Я еще не знала, как измениться моя жизнь, и до сих пор не знаю. Я не знаю, как оставлю ее одну в садике, что будет со мной, когда она впервые пойдет на дискотеку, и как я переживу, если она не будет звонить два дня. Пока я не хочу про это думать. Я буду просто держать ее на руках столько, сколько ей хочется. И буду обнимать и целовать ее миллиарды раз. И я пойду и поцелую ее прямо сейчас.
