Печаль, грусть, острое переживание происходящего — эмоции, которых мы всячески стремимся избегать. Но психолог Сьюзан Кейн уверена: в них можно найти красоту, творческое вдохновение и горько-сладкое наслаждение. Стоит только позволить себе испытать их.
В своей новой книге «Переживание чувств» Сьюзан приводит результаты исследований и многочисленные примеры из реальной жизни, которые показывают, что эти эмоции могут стать нашей тайной силой, пережить боль утрат и обрести цельность и спокойствие. С разрешения издательства МИФ «Литтлван» публикует отрывок из нее.
Мой брат, по профессии врач-рентгенолог, специализирующийся на органах брюшной полости, работал в больнице Маунт-Синай в Нью-Йорке и в апреле 2020 года умер от осложнений после ковида. В течение нескольких дней после его ухода мне временами было тошно как в прямом, так и в переносном смысле. Почему на нас накатывает что-то вроде морской болезни, когда кто-то умирает, даже если, как в случае с моим братом, этот человек давно перестал быть частью нашей повседневной жизни?
Дело не в одиночестве, которое остро чувствовала его вдова, когда ее взгляд падал на его половину кровати, когда она замечала недочитанную книгу на его ночном столике; вдова, которой не с кем стало поговорить вечером, и на следующий день, и следующим вечером, и потом. Дело не в моей тоске по иронии и своеобразному чувству юмора моего брата и не в том, что он был запросто готов объехать все супермаркеты в районе, чтобы найти именно те бананы, какие любит наша уже весьма немолодая мать. Дело и не в рыданиях нашего обычно сдержанного отца, которому я сообщила новость по телефону (он и сам умер от ковида в тот же год).
Мой брат умер в 62 года. За семь лет до этого он встретил Паулу, любовь всей жизни. Их отношения с самого начала были глубокими и искренними, и за несколько месяцев до начала пандемии они поженились. Это был его первый брак. На свадьбе он заметил, что некоторые тосты были на тему «лучше поздно, чем никогда», но главное все же в другом: «Этого чувства стоило ждать».
В течение нескольких дней после смерти брата его коллеги рассказывали мне о нем разные истории. Оказывается, он иногда приходил в палату к пациенту среди ночи с портативным ультразвуковым аппаратом, чтобы перепроверить диагноз. Оказывается, время никогда его не волновало: «Единственное, о чем он думал, — это пациенты». Оказывается, он недавно получил премию «Выдающийся преподаватель» и еще одну — «Преподаватель года», а это самая почетная премия в его отделении. Он был скромным человеком, так что я совсем не удивилась, что он никогда не говорил об этих премиях. Но я бы хотела его поздравить.
Можно привыкнуть к мысли о том, что все проходит. Можно начать читать философов-стоиков, которые учат, что нужно принять смерть как неизбежность. Можно следовать их совету и помнить о смерти (и благодаря этому больше ценить жизнь). Можно медитировать на непостоянство всего сущего. Я регулярно все делаю, и это в какой-то мере помогает подготовиться. Но страшная красота недолговечного и невозвратимого сильнее любого из нас. В лучшие моменты жизни, особенно в присутствии возвышенной музыки, произведения искусства, природы, нам удается осознать трагическое величие происходящего. В остальное время приходится просто жить.
