На телеканале «Домашний» — премьера 24-серийной мелодрамы «Цыганка». Мы поговорили с исполнительницей главной женской роли Викторией Полторак о жизненных уроках, тонкостях в воспитании детей и открытиях во взрослом возрасте.
— Чем вы похожи на героиню «Цыганки», а чем — не похожи совершенно?
— Я всем говорю, что моя Рада — это я. Темперамент, огонь в крови — это у нас общее. Цыганку же нельзя сыграть, нужно ей родиться! А у меня — цыганские корни, мне близки эти огненные эмоции, непокорность, решительность. Единственное, по сюжету Рада 20 лет идет к Максиму, которого продолжает любить с ранней юности и до конца. Мне это немного сложно понять. Потому что ей встречаются на пути другие, очень достойные мужчины. Но она думает только о своей первой любви. В кино это выглядит убедительно, а вот в жизни, боюсь, нет.
—Были ли в вашей жизни ситуации, после который вы кардинально поменяли свои взгляды и представления о чем-то?
— Чем старше становишься, тем больше таких ситуаций. Просто в юности нужно больше времени для того, чтобы осознать суть происходящего. Помню момент, когда меня отчислили из вуза. Это была катастрофа! Но уже через полтора года я поняла, что там, наверху, меня просто спасли — придумали лучший путь, чем тот, что я себе представляла. Тогда я поняла, что не всегда кажущаяся тебе катастрофа — это действительно катастрофа. Возможно, тебя просто провели по более короткой дороге.
Другая ситуация — развод со вторым мужем. Это было как падение в пропасть. Мне 30 лет, на руках — двое детей… Ты теряешь кусок жизни, кусок себя безвозвратно отрываешь и куда-то отдаешь. Но развод стал поводом провести работу над собой, понять, что с тобой не так, почему в твою жизнь приходят люди, которые тебе не подходят, почему ты их притягиваешь? На этот анализ у меня ушло два года. После чего я обрела себя. Поняла, что если в твоей жизни существуют такие отношения, значит, ты недостаточно цельная личность. Значит, у тебя осталась куча каких-то слабых мест. Может быть, ты уязвим, живешь психологией ребенка, подвластен манипуляциям. Имя этому — нелюбовь к себе. Мне пришлось за эти два года научиться любить себя. Как только ты начинаешь себя любить, вопрос предательства пропадает из твоей жизни. Перестают волновать «минутные» люди в твоей жизни, потому что очень сложно обмануть человека, который уважительно и с любовью относится к самому себе. То есть может сказать «НЕТ», «Мне больно», или «Мне с вами не интересно», или «Мне неприятное такое отношение ко мне», или «Со мной так нельзя».
— Помните момент, когда вы почувствовали себя по-настоящему взрослой? Что для вас изменилось?
— По-настоящему взрослой я себя почувствовала, когда меня отчислили со второго курса университета факультета культуры и искусства. Я осталась на пороге университета и должна была принять молниеносное решение: что делать дальше.
Кстати, причиной случившегося стало явление, хорошо знакомое многим женщинам — недовольство своей внешностью и неуверенность в себе. Я оказалась не готова к университетской жизни, испытывала стресс, который начала заедать. За несколько месяцев поправилась на 12 килограмм! Пришла в вуз — 55 кг, а стала 68. Это было связано еще с тем, что в школе я много занималась спортом, тяжелой атлетикой и была рьяным любителем занятий с тяжестями. Пришлось это оставить, чтобы выглядеть на сцене женственно, переключиться на балетный станок, оставив тяжести в стороне. Но когда ты активно занимаешься, а потом бросаешь, обмен веществ меняется, и мышечная масса заменяется на жировую.
С весом в 68 кг я комплектовала и чувствовала себя дискомфортно. Начала безбожно пропускать занятия, потому что мне было стыдно приходить в институт в таком виде. Дело кончилось тем, что меня отчислили. Тогда села на поезд и поехала в Москву искать работу, чтобы не сидеть на шее у родителей. Считаю, что после 18 ребенок либо должен учиться, либо сам себя обеспечивать. А лучше и то, и другое.
— Танцы, конный спорт, единоборства, легкая и тяжелая атлетика, орнитология, школа моделей — всем этим вы увлекались в детстве. Что и как именно дали вам эти занятия? Что сформировало характер, увлечения?
— К сожалению, в детстве я никак не могла на чем-то остановиться, научиться делать это по-настоящему хорошо. Но все же оказалось, что в жизни пригодилось все: ни одно знание не бывает лишним. Сейчас, воспитывая своих детей, заодно воспитываю и у себя навык доводить все до конца. Не просто что-то уметь делать, а делать это хорошо. Тренировать его я начала лет после 30 — и считаю, что это очень важное качество. Конечно, не надо доводить до абсурда — не нужно досматривать фильм, который тебе категорически не нравится. Но всегда есть что-то, что тебе дано, в чем ты сможешь стать лучшим.
Что касается спорта, то я одно время даже была фитнес-тренером. И занятия в спортзале остались со мной на всю жизнь, хотя и не в таком объеме. С моим характером сложно годами регулярно делать одно и то же, поэтому я стараюсь разнообразить тренировки.
К поступлению в театральный очень помогла подготовиться школа моделей. Я была классическим гадким утенком, жутко закомплексованная, совершенно себя не понимала, наверное, как все подростки. И вот там я научилась выходить на зрителя. Еще я ходила на конкурсы чтецов. Очень любила читать стихи. Но с моей социофобией, боязнью публичных выступлений это давалось мне с большим трудом. В общем, и в актрисы я, наверное, пошла, чтобы преодолеть этот свой страх.
— Расскажите, чему самому важному вас научили родители?
— Родители научили нас с сестрой делить все не пополам, а на четверых, на семью. Не жадничать, делиться. Научили нас довольствоваться малым. Например, в силу скромного семейного бюджета, я научилась шить себе одежду. Конечно, попортила немало вещей из маминого шкафа (смеется — ред.). Доставала какие-то вещи, которые, как мне казалось, мама уже не носит, за ночь их обрезала, подшивала, и шла в них в школу. Благодаря этому навыку, кстати, в 13–14 лет я начала зарабатывать первые свои деньги, потому что я начала шить мягкие игрушки, и продавать их на улице.
— Настоящий бизнес!
— Да, игрушки были неплохие. Я и сейчас могу починить любую мягкую игрушку или сшить поделку. Мы делаем их с дочками на елки для школы. Это дается легко и доставляет большое удовольствие. Но самое главное, чему нас научили родители — доброте, милосердию, созиданию. Не научили меня меркантильности, не научили жажде наживы, не научили подлости, не научили хитрости. И, когда я приехала в Москву с широко открытыми глазами, то насобирала шишек от жизни. Вот этого навыка слегка не хватало здесь (смеется — ред.).
— Чем занимается ваша младшая сестра?
— Олеся — корпоративный юрист. Она из тех людей, которым я всегда поражаюсь — они умеют разбираться в бумагах и получать от этого удовольствие. Для меня это сверхспособность.
— Ваши дочери похожи по характеру?
— Валерия и Софи кардинально разные. Как небо и земля. Валерия очень похожа на меня до 20 лет, а Софи очень похожа на меня после 30. Валерию я родила в 21 год, а Софи — после 30. Видимо мой темперамент в разные периоды жизни им передался. Слава богу, что они обе — интересующиеся люди. У Валерии выдался сложный переходный период — 9 класс, ОГЭ и абсолютное неверие в себя. А сейчас она учится в МХПИ на графического дизайнера. И когда она в художественном колледже попала в свою среду обитания, в свой круг интересов, ей стало очень интересно жить. Ее кругозор расширился. Теперь она изучает японский язык, занимается в школе японских единоборств.
Софи тоже тренируется в спортивном клубе с персональным тренером — занимается плаванием, а еще 5 раз в неделю занимается художественной гимнастикой. В этом году будет сдавать на первый юношеский разряд. В прошлом году она получила второй. Заняла первое и второе место на соревнованиях по гимнастике. Еще она занимается в музыкальной школе Шуберта: фольклор, фортепиано, народный танец. По выходным к нам домой приходит педагог по рисованию.
Раньше я занималась мотоспортом (и собираюсь продолжать), и Валерия в этом году тоже загорелась. Так что самое важное, что вообще может дать учитель или родитель, — это научить ребенка учиться и радоваться жизни. Радость — она ведь приходит через желание познавать жизнь, познавать мир во всех его проявлениях.
— Вам приходилось когда-то защищать своего ребенка — физически или другими методами?
— Да, в позапрошлом году мне пришлось забрать Валерию из школы, с которой у нее не сложилось с первого класса. Может быть, в силу того, что она не была в детском саду и не смогла вовремя социализироваться. Дочь по характеру — мыслитель, несколько замкнутая. Этот ее подход, творческое мышление пригодились в художественном колледже. В прошлом году она все экзамены сдала экстерном. При том, что в 9 классе у нее после Нового года было 7 двоек за четверть. 7 двоек! Нас просто не допускали до экзаменов. Я тогда сказала учителям: «Вы преподаете один свой предмет. Это как же его надо не любить, чтобы ребенок им не заинтересовался. Хотите, я ее за полгода подготовлю к экзаменам? И она их сдаст». Напомню, дочь в течение двух лет не могла выбраться из двоек. А после ухода из школы она сдала ОГЭ с первого раза. И мы по баллам прошли в МХПИ. И сразу интерес к жизни проснулся, и любовь к себе. Например, до 9 класса Валерия носила только черную одежду. А после того, как ушла из школы, перешла на нежно-голубые, нежно-розовые тона.
— Были ситуации, когда вы не могли ответить на вопросы детей? Что это были за вопросы?
— Вообще, я всегда нахожу, что им ответить. Только на один вопрос не знаю, что сказать. Когда они меня спрашивают: «Почему ты троечницей была?». Здесь я, кончено, не знаю, что ответить (смеется — ред.). Могу сказать единственное: они учатся лучше меня.
