Экс-вице-президент Sony Pictures и 20th Century Fox, дважды мама Ольга Нечаева — о том, что последние изменения в подходе к воспитанию детей имеют ту же природу, что и изменения в подходе к построению бизнеса или продукта. На первый план выходят: тестирование вместо плана, фокус на потребностях, гибкость и движение через обратную связь.
Lean и Agile: казалось бы, причем тут дети?
Семимильными шагами в мире рождается альтернатива привычной системе построения нового «цель — план — исполнение».
Lean и Agile становятся ведущими принципами разработки.
Не сначала сесть, провести стратегическую сессию, полгода исследовать рынок, расписывать концепции продукта и цены, оттуда создать многостраничный бизнес-план по внедрению, а потом пойти его воплощать, скрестив пальчики. А взять минимальную концепцию, и сразу пойти ее воплощать. И посмотреть, что получится, померить результат. А потом поменять идею, и еще попробовать. И еще. И так пока наконец не найдешь ту волшебную формулу, которая всем нужна. То есть твоей целью не является конкретный продукт. Твоей целью является какой-то продукт, который нужен.
Подход lean я вынуждена была освоить уже в своем бизнесе. Потому что иначе это была бы грустная история с большим количеством спущенных в унитаз денег.
«Оля, а у тебя есть внятный бизнес-план», спрашивает меня коллега. Внятного — нет. Мы уже за 4 месяца дважды полностью сменили позиционирование, продукт, аудиторию, цены, модель. И пока не нашли волшебной формулы. Пока меняем, ищем.
Почему второй подход активно замещает первый?
- Скорость изменений. Разработанный год назад план теряет актуальность на 90%.
- Фокус на потребностях. Сколько не опрашивай, «не хотели бы вы купить нашу суперхрень по такой цене», пока суперхрень не будет перед глазами, мы не будем знать, купят ли, и если нет, то почему.
- Практика как тест, а не как результат. Никакое исследование рынка не даст информации, которое дает тестирование.
Мы уходим от принципа «мы точно знаем, что надо, и сейчас это будем строить», к принципу «мы точно не знаем, что надо, будем строить, смотреть и пробовать».
Теперь, собственно, параллель
До последнего поколения детей растили исходя из «что надо сделать сейчас, чтобы на выходе получить задуманное».
То есть, по принципу цели.
Как вырастить хорошего ребенка?
Готовый продукт должен быть здоровым, спортивным, учтивым, обладать денежной профессией (лучше менеджер или юрист), прочитать школьную программу по литературе, прослушать программу филармонии, уметь приготовить себе яичницу и пришить пуговицу.
Посему в план входили паровые котлетки, закаливания, спортивные секции, кружок шахмат, спецшкола, инструмент, московский вуз.
Но мир все такой же быстрый, и такой же непредсказуемый. И все больше деталей плана оказывались непригодными. Страна разорившихся в 90-е инженеров произвела по их мнению идеально спланированное поколению менеджеров и юристов. Которые оказались особо никому не нужны, а нужны оказались программисты и биохимики.
И чем быстрее мир, тем сложнее с планами.
Эффективность готового ребенка вынуждает искать гибкость lean and agile.
Распространение психологии и нейронаук также сменило фокус с «ничего, меня били и человеком вырос» на «а каковы витальные потребности ребенка в 4 года».
Чуть ли не впервые за историю человечества то, что произойдет с ребенком, определяется не исходя из генерального плана, а исходя из того, что ему нужно сейчас. Не через 20 лет.
Потому что все медленно вынуждены признать, что понятия не имеют, что будет нужно через 20 лет.
Уход от плана к подлежащим тестированию концепциям. Фокус на потребностях. Гибкость. Движение через фидбэк.
Муж говорит, что жалеет, что ему в детстве недостаточно дали еще каких-то умений. У него была музыкальная школа с двумя инструментами, спорт, танцы, коньки, настольный теннис. Из самостоятельного выбора — компьютер. А вот могли бы еще впихнуть английский, — говорит он, — заставить, настоять. Сейчас бы было нужно.
Мне видится в этом тоже пример плановой экономики.
Я =набор умений. В план забыли включить что-то важное.
У меня был какой-то рандомный набор самостоятельно выбранных кружков. Меня никуда не заставляли ходить, я дрейфовала от вьетнамского бойфренда до китайского языка, и от Шолохова до любви к писательству. Я почти ничего не умею профессионально, но я очень много о чем имею практическое представление. И поэтому постановка вопроса «мне не дали в детстве английского/танцев/пластики/музыки» мне непонятна. Когда ты все детство пробуешь, непонятно, как это и куда должны были дать. Ты не выносишь внятные умения, ты выносишь очень важное умение — в любой непонятной ситуации — пробуй.
Возможно, поэтому мои дети растут скорее в подходе lean. Как я могу зациклиться на результат, если я не знаю, какой должен быть результат, чтобы ему нашлось место и востребованность в будущем? Поэтому я пробую, и смотрю, что прилипнет. Позволяю дрейфовать и собираю feedback.
И точно не знаю, что именно вырастет.
